Участнику ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС исполнилось 70 лет
Житель посёлка Усть-Куда Иркутского района Геннадий Рыженко отметил нынешней весной 70-летний юбилей. На первый взгляд кажется, что это обычный возраст, хоть и почтенный. Однако этой же весной, 26 апреля, отмечалась ещё одна круглая дата, которую наш герой не может игнорировать — 35 лет с момента взрыва четвёртого энергоблока Чернобыльской атомной станции, в ликвидации последствий которой участвовал Геннадий Владимирович. И тогда через призму аварии на Чернобыльской АЭС юбилей Геннадия Рыженко становится особенным событием.
Ликвидировать последствия
Геннадий вырос в Мамско-Чуйском районе Иркутской области, позднее переехал в город Никополь Днепропетровской области, где устроился на работу водителем военизированной автобазы. В случае аварий, происшествий и чрезвычайных ситуаций коллектив базы направлялся на объект для оказания помощи. Так и случилось в феврале 1987 года.
— В газетах практически ничего не писали о взрыве, время было такое, старались не поднимать шума. Руководство поставило задачу — собрать команду и отправиться в Чернобыль. На сборы у нас было всего 1–2 дня, — вспоминает Геннадий Рыженко.
Буквально на следующий день 10 человек, включая Геннадия Владимировича, отправились на место катастрофы. Отряд ехал колонной из пяти машин-самосвалов, не представляя, что ждёт впереди и с чем придётся столкнуться.
Ликвидировать последствия Геннадий отправился в возрасте 35 лет, другим членам отряда было примерно столько же, все были семейными. Масштабы бедствия поняли только по приезде на место, увидев пугающую картину разрушенного взрывом реактора.
Основная работа отряда заключалась в вывозе заражённой земли. А чуть ранее на этих же самосвалах привозили свинец и цемент, чтобы построить саркофаг для разрушенного реактора. По разгрузочным дорогам стояли таблички «Не ездить по обочине».
Пыль не давала спокойно работать, всех мучил кашель, впоследствии это сказалось на работе дыхательной системы и щитовидной железы. Спустя годы Геннадий Рыженко кашлять так и не перестал.
Радиация — не пуля
— Настроения среди ликвидаторов были разные, но больше оптимистичные. Страха не было, потому что радиация — это не пули, её невозможно увидеть и не понятно, откуда идёт опасность. Да и о вреде облучения тогда особо никто не распространялся. Однако паники и суматохи в наших рядах не было, все просто делали своё дело. Мы твёрдо знали, что работать нужно с максимальной отдачей, потому что счёт, как в спорте, шёл на секунды. Об усталости и речи не было — спасали мир, и никак иначе, — вспоминает Геннадий Рыженко.
Красные яблоки
Самое жуткое воспоминание Геннадия Владимировича — красные яблоки. Дорога на объект ликвидации пролегала через деревни и посёлки. Оставленные людьми дома, пустые окна, безжизненные улицы — типичный пейзаж вблизи Чернобыля.
— Проезжали мы одну из деревень, смотрю, что за диво?! Яблони на деревьях висят красные, да только урожай собирать некому. Как подумаю об этом — жутко становится, вокруг пустота и заброшенность. Жизнь будто бы покинула деревню, а яблони были такими яркими, что этот контраст никак не укладывался в голове, — рассказал Геннадий Рыженко.
Ещё более жуткий пейзаж можно было увидеть в феврале: серый снег на фоне рыжего глухого леса, а по обочинам — яблони с красными плодами, собирать их некому, да и есть нельзя.
Помимо постоянной угрозы облучения были и другие трудности: в феврале стояли морозы, машины ломались, много времени уходило на их ремонт. Заправляли технику соляркой, на морозе она становилась вязкой и машины работали с перебоями. Ликвидаторам приходилось применять смекалку, чтобы завести автомобили. Бывало, что для рабочих нужд зачерпывали воду ведром из ближайшего озера. Иногда вместе с водой попадалась и рыба, внутренности которой были с чёрными крапинками, готовить такую было нельзя, её даже собаки не ели.
— Трудились по четыре часа в день. Никто из ребят на условия работы не жаловался, каждый чувствовал себя маленьким винтиком в одном большом механизме. Труд каждого человека был не напрасен, даже не знаю, как бы сложилась ситуация, если бы мы все не помогали. Позже мы узнали, что за всё время для ликвидации последствий взрыва на Чернобыльской АЭС было задействовано 660 тысяч (!) человек, — поделился Геннадий Рыженко.
Великое, важное, благородное
Последствия воздействия радиации сейчас известны многим: это нарушение обмена веществ, инфекционные осложнения, лейкоз и злокачественные опухоли, лучевая болезнь. Каждый организм воспринимает облучение по-разному. Некоторые из приятелей нашего ликвидатора умерли уже через год после катастрофы. Кто-то ушёл через пять лет. Геннадий Рыженко считает, что ему повезло, с момента трагедии прошло 35 лет, здоровье, конечно, значительно ухудшилось, но жизнь продолжается. Красивая, умная, полноценная.
Сейчас Геннадий Владимирович проживает в селе Усть-Куда, занимается общественной деятельностью, возглавляет Совет ветеранов посёлка. Вместе с женой Ниной они воспитали двух дочерей и уже нянчат внуков. Воспоминания о трагедии сводятся к мысли о великом, важном, благородном деле, которое случилось в жизни Геннадия Владимировича, и об этом он ни разу не пожалел.
В школе Геннадий Рыженко проводит классные часы, на которых рассказывает школьникам о трагедии на Чернобыле, своей работе во время ликвидации последствий взрыва и о том, каким хрупким может быть мир.
От всей души поздравляем Геннадия Владимировича с юбилеем, желаем здоровья и долгих лет жизни!
Татьяна ИВАНОВА